Там, за горизонтом

В нашу калейдоскопичную эпоху необлагороженной свободы, усиливающегося «белого шума» и господствующего постмодернизма (которого на самом деле нет) как никогда хочется вырваться из области познаваемой реальности и взглянуть за горизонт. Само время в агонии убегает от нас в неизвестность, спотыкаясь и падая. Из разных сфер жизни этот бег выглядит по-своему. В искусстве следующим этапом я вижу наступление эры «метамодернизма». Данный термин довольно полно раскрывается в статье голландских философов — Вермюлена и ван ден Аккера, именно об этом понятии далее пойдёт речь.

Моя мысль заключается в следующем: при метамодернизме все основные задачи в искусстве стоят не перед творцом, а перед обществом, воспринимающим творение. В литературе, да и не только в ней, автор умер ещё в двадцатом веке. На дворе век двадцать первый и пора бы перестать лупить ногами холодный труп и безрезультатно хлестать его по бледным щекам, я уже не говорю об искусственном дыхании. Перестать предъявлять претензии к деятелям искусства, сокрушаться об ухудшении вкуса, бесконечно спорить о жанрах, смыслах, сверхзадачах. Ведь именно из-за этих претензий, споров и нытья мы видим, как толпа бездумно подчиняется любому, кто знает, чем её зацепить, как процветает эпигонство и увядает новаторство.

Само время в агонии убегает от нас в неизвестность, спотыкаясь и падая. Из разных сфер жизни этот бег выглядит по-своему.

В итоге одни авторы боятся, другим становится безразлично, третьи, пятые, двадцатые мечутся, объединяются, дробятся, попадают или не попадают под классификации и в итоге маринуются в трехлитровых банках на столе у таких же авторов в качестве хрустящей закуски к неизменной водке. Им тяжело. Пора бы от них отстать.

Дикая мысль, но посудите сами. Вкус — понятие условное. Чтобы по-настоящему понимать картины трансавангардистов, стихи Драгомощенко, музыку Колтрейна, этим надо жить. Много читать, как минимум. Очень много читать. Далеко не все это занятие любят, я и сам не могу сказать, что в восторге от чтения. Если назвать всех, кто прохладно относится к чтению, людьми без вкуса, то это будет просто смешно, учитывая достаточное количество альтернативных способов восприятия информации. Да и вообще, способов восприятия. И вот где новое поле для экспериментов. Воспринимать можно как угодно: смотреть на картины сквозь оптические приборы при определённом освещении, выбрать особенную траекторию обхода шедевра архитектуры, слушать музыку во сне и так далее, экспериментируя, синтезируя, открывая. Почему бы не адресовать все вопросы и претензии себе, а не автору? Что-то подобное предлагает концептуализм, уделяющий максимум внимания контексту. Но при этом концептуализм как-то слишком игрив, что ли. 

Вкус — понятие условное. Чтобы по-настоящему понимать картины трансавангардистов, стихи Драгомощенко, музыку Колтрейна, этим надо жить. Много читать, как минимум.

Мой любимый пример — восхищение ещё не написанными стихами или ещё не найденными авторами. Какими они бы могли быть — воображение улетает в космос от такой мысли, и это ли не новый уровень восприятия. История знает много великих писателей, актеров, режиссёров, музыкантов, художников, но ни одного великого читателя, зрителя, слушателя. Кого-то, конечно, можно так назвать (некоторых коллекционеров, кураторов, критиков), но весьма условно. Люди искусства, так называемые «сумасшедшие», «отъехавшие», «подключенные» пытаются помочь нам заглянуть за горизонт, иногда даже не осознавая этого. Но заглядываем-то мы сами. Основная работа мысли и духа (всё, что включает та самая приставка «мета») происходит в тех, кто воспринимает, в нас.

Точнее, пока она как раз не происходит (метамодернизм ещё не наступил). Но начинает происходить. И будет здорово, если появятся великие читатели и слушатели. Вот за кем будущее.

Фотографии Лёвы Невской.