Золотой возраст, кадзимая и совет старейшин

 

Когда мы только начинали готовить материалы для номера о «старости», я, честно говоря, не до конца понимал, насколько эта тема нова для человечества относительно, например, того же правого-левого. Поэтому для меня было удивлением узнать, что геронтология начала оформляться в самостоятельную науку только со второй половины XIX века, и только тогда начали появляться первые серьезные статистические исследования по демографии, в том числе — о пожилых людях.

С этого времени в разных странах начала развиваться действительная социальная забота о нетрудоспособных (хотя, например, в Англии ещё в 1601 году был принят The poorlaw relief act — один из первых законов об ответственности государства за немощных и неимущих стариков). Да, речь именно о нетрудоспособных, потому что ещё совсем недавно потеря трудоспособности являлась основным критерием наступления старости. В этом плане человек пожилой и человек, скажем, потерявший руку, ничем друг от друга не отличались ни для компаний, ни для государства, ни для общества. И это не совсем правильно.

в жизни пожилого человека важную роль по-прежнему играют социальные институты, отношение со стороны общества, которое далеко не всегда соответствует нашим представлениям о заботе, уважении, понимании и, в конце концов, банальной вежливости

Хотя говорили о старости как об отдельном феномене уже давно. Например, в диалоге Цицерона «О старости» один из действующих лиц — Катон — последовательно опровергает четыре упрека, которые старикам приходится слышать: будто бы старость 1) препятствует деятельности человека; 2) ослабляет его силы; 3) лишает наслаждений; 4) приближает к смерти (к слову, во многих культурах на отношение к старости огромное влияние оказало учение о загробной жизни).

Так вот, лишь пару сотен лет назад начали возникать первые научные теории, которые обосновывали необходимость назначения государством пенсий по старости, и только тогда начали появляться зачатки корпоративной социальной ответственности. Однако, по словам социологов, своеобразная «реабилитация» старости происходит лишь во второй половине XX века, и совсем с недавних пор старость понимается как самостоятельный и, условно скажем, не всегда и не для всех худший период жизни. Сейчас мы можем говорить о том, что постепенно меняется само содержание слова «старость»: помощь престарелым перестаёт считаться благотворительностью и осознаётся как общественный долг (опять же не всеми и не всегда).

Дело в том, что продолжительность жизни стала стремительно расти совсем недавно, до XIX-XX века процент пожилых был недостаточно велик, чтобы выделить их в отдельную социальную группу. Но сейчас динамика просто поражает — за последние сто лет средняя продолжительность жизни населения планеты возросла на двадцать лет с — 46 (1900 г.) до 67 лет (2017 г.).

По данным Всемирной организации здравоохранения в 2006 г. число пожилых людей составляло 700 миллионов человек, а в 2016 г. приблизилось к 850 млн. человек. В наиболее развитых регионах мира, в настоящее время почти пятую часть населения составляют лица пожилого возраста, на планете живут десятки миллионов долгожителей, перешагнувших 80-90-летний рубеж.

А в опубликованном экспертами ООН в 2012-м году докладе «Старение в ХХI веке: триумф и вызов» говорится, что количество стариков к 2050 г. превысит 2 млрд. человек, что составит примерно 22% от общего населения планеты и, как бы страшно это ни прозвучало, превысит количество детей.

Таким образом мы видим, что вопрос отношения к «старости» и «старым людям» становится всё более актуальным. Как раз об этом хотелось бы поговорить в статье. В стартовом обсуждении темы номера прозвучала мысль о том, что в России мы почти не видим стариков, которые выглядели бы счастливыми. А если видим, то это, зачастую, путешественники-европейцы. Да, действительно, в Европе и в США сейчас стали популярны термины «третий» и «золотой» возраст, заменившие понятие «пожилой». Люди в этом возрасте всё чаще хорошо выглядят, ухожены, водят автомобили, много путешествуют и пользуются всеми общественными благами (причём даже теми, которые, возможны, не были им до этого доступны). А учёные, тем временем, исследуют творческий потенциал пожилых людей и вопрос секса в «золотом возрасте».

В современной западной культуре (в том виде, в котором мы с ней соприкасаемся) старость как будто бы исчезает, и теперь старый человек — это «человек в солидном возрасте», «очень хорошо сохранившийся» и ведущий относительно активный образ жизни. Это всё по-прежнему весьма условно, но, по крайней мере, есть подобная динамика.

--

Однако мы видим, что в России на самом деле картина не столь радужная: государство не может полностью удовлетворить нужды пенсионеров — в жизни пожилого человека важную роль по-прежнему играют социальные институты, отношение со стороны общества, которое далеко не всегда соответствует нашим представлениям о заботе, уважении, понимании и, в конце концов, банальной вежливости.

В этом вопросе многое держится на традициях, которых в нашем обществе почему-то не сложилось. Ведь дело не в государстве, а в персональной ответственности — в осознанном понимании того, что все мы люди (независимо от возраста) и что не всё подчиняется материалистическим законам, но об этом мы ещё поговорим.

казалось бы, достаточно просто осознанного отношения к пожилым людям со стороны каждого из нас, важно всегда задавать себе вопрос «правильно ли я себя веду?», «чем я могу помочь?» или, например, «почему я чувствую пренебрежение/отторжение» (если это так)

В этом тексте мне хотелось бы порассуждать о тех примерах в мировой культуре, когда отношение к старикам можно назвать «образцовым» или «примерным», что, думаю, может послужить первым шагом к изменению и нашего к ним отношения (если, конечно, вы не считаете его образцовым).

--

Если соотносить текущую ситуацию с тем, что было раньше, то можно заметить, что до недавнего времени функцию конвенционального закрепления норм отношения к старшим выполняла религия. В древности старейшины были хранителями традиций племени, обеспечивая преемственность (как мы знаем, в некоторых странах такой уклад сохранился до сих пор). Постепенно происходило разделение функций: одни старейшины олицетворяли культ предков, а другие (жрецы) — культ богов.

Оформление патриархальных отношений в большей части мира приводило к сакрализации фигуры старца, к развитию культа старого вождя. Этот мотив стал сквозным для мировой цивилизации в целом и локальных культур. Особое развитие он получил в иудейско-христианской традиции, где библейские пророки и апостолы персонифицируют общественную мудрость. Например, в православно-христианской традиции святой человек — это, как правило, седовласый старец.

В буддизме считается, что тела святых старцев не подвержены тлению, ибо в них отсутствует все то, что унижает человека. Впоследствии эта концепция получила развитие и в уже упомянутой христианской традиции, согласно которой мощи святых угодников нетленны.

Если от мировых религий перейти на следующий уровень и поговорить о традициях заботы о стариках у разных народов, то на ум сразу приходит Кавказ, где традиционно сложилось уважительное отношение к старикам. На Кавказе их считают главными в семье, в роду, они пользуются моральной и материальной поддержкой со стороны родных, близких и соседей.

Например, в Абхазии в больших семьях пожилые главенствуют на семейных советах, выступают в качестве основных представителей семьи на свадьбах, похоронах, религиозных церемониях, входят в советы старейшин сёл.

Поэтому, как мне представляется, можно говорить о том, что у пожилых людей на Кавказе отсутствует чувство тревоги и неуверенности перед старостью, ведь с её наступлением их социальный статус только возрастает. Таким образом, старение и связанные с ним возможные отрицательные изменения физического характера не приводят к депрессивным состояниям психики, что, по-видимому, имеет прямую связь с феноменом долгожительства.

количество стариков к 2050 г. превысит 2 млрд. человек, что составит примерно 22% от общего населения планеты и, как бы страшно это ни прозвучало, превысит количество детей

Ту же картину я наблюдал, когда жил в Узбекистане, где пожилые — это самые уважаемые в обществе люди. Причём не важна ни национальность, ни семейные узы —  любой пожилой человек по умолчанию требует к себе уважения и почитания. То же с социальными функциями. Например, в роду у знакомого моего отца долгое время не рождалось мальчиков, что ставило под угрозу его продолжение. Все были этим очень обеспокоены, и когда, наконец, уже в солидном возрасте у него родился сын, то со всех городов, махаллей и кишлаков съехался совет старейшин, чтобы, во-первых, должным образом отпраздновать событие и, во-вторых, выбрать имя мессии. Спорили неделю, никак не могли выбрать — процесс очень ответственный, много разных точек зрения, аргументов, расхождений, молодым, что называется, не понять. И когда старейшины уже окончательно выбились из сил, в чайхону, где проходило заседание, вбежала маленькая сестрёнка новорождённого. Кто-то из старцев мудро предложил — пусть ребёнок решит! Малышку спросили, как назвать братика, на что та, нисколько не сомневаясь, звонко воскликнула: «Вася!». Повисла пауза. Мальчика в итоге назвали, кажется, Азим. Почему бы нет. Старшим, всё же, виднее, что и требовалось доказать.

Одним словом, в среднеазиатских странах мы тоже наблюдаем положительные взаимоотношения различных поколений. Наступление старости не грозит пожилым потерей социального статуса. На самом деле, здесь мы опять же можем говорить о более общей тенденции принятия — в Средней Азии (хотя о Юго-Восточной я не раз слышал то же самое) прекрасно относятся к гостям, к путникам, это очень важные традиции, которые позитивно сказываются на атмосфере в обществе. С отношением к женщинам, правда, там не всё так радужно, но я бы не стал здесь говорить о каком-то балансе или его отсутствии. По крайней мере, в этом тексте.

Также отдельно отметить стоит Японию и, в частности, жителей знаменитого острова Окинавы, которые традиционно считают 60-ти летний возраст началом счастливой старости. Среди жителей острова распространена такая притча: «В 70 лет ты все еще ребенок, в 80 лет — молодой мужчина или женщина. И если в 90 лет кто-то с Неба пожалует к тебе с приглашением, скажи ему: «Просто уходи и возвращайся, когда мне будет 100».

У окинавцев есть древняя традиция торжественно отмечать переход к новой жизни, которая, по их поверью, начинается на 97 году жизни. Этот обряд называется «кадзимая», когда наряженного в парчу именинника или именинницу в машине с открытым верхом возят по всей местной округе. Затем 97-летнего виновника торжества сажают на специальный мини-трон, по очереди к нему подходят люди, чтобы принять из рук долгожителя вертушку-флюгер «кадзимая», символизирующую возвращение в детство и обещающую долгую жизнь.

Одним из важных факторов долголетия окинавцы считают свою, выработанную веками, жизненную философию, которую они называют рациональной отрешенностью. В основе такого отношения к жизни лежат местные обычаи, традиции и учение дзен, что позволяет воспринимать каждый день, как первый, оставлять прошлое в прошлом и наслаждаться простыми радостями каждое мгновение жизни.

Большинство жителей Окинавы привыкли до глубокой старости работать физически и помогать друг другу. Так зародился местный принцип юимару, что можно перевести как «добросердечное и дружеское совместное усилие». Также у окинавцев есть древняя традиция моаи, которая обеспечивает крепкие социальные связи, источники финансовой и эмоциональной поддержки в трудные периоды жизни. Это японское слово в приблизительном переводе означает «встреча ради общей цели». Первоначальное его значение — финансовая помощь соседей (вскладчину соседи могли помочь купить земельный участок или выйти из некой экстренной ситуации). Сейчас слово получило еще один смысл — социальная поддержка, дружеские встречи и общение. Окинавцы говорят: «Если мы узнаем, что кто-то впал в уныние, мы навещаем его». Сознание того, что есть люди, готовые всегда прийти к тебе на помощь, действует на пожилого человека как психотерапия и имеет успокаивающий эффект.

Такое же почтительное отношение к пожилым людям в течение многих веков сохраняется и в Китае за счёт конфуцанской традиции почитания старших. Например, в городе Чжунсян, который занимает в Китае третье место по числу долгожителей, только двое престарелых живут отдельно от своих детей. Остальные все окружены вниманием своих многочисленных детей, внуков, правнуков и т.д. Возраст от 60 до 70 лет со времён Конфуция считался «желанным», ибо, по его словам, он «в семьдесят лет следовал желаниям сердца и не переступал меры».

Таким образом, в восточных странах, как и на Кавказе, основным социальным фактором долголетия является большая прочная семья и крепкие социальные связи. Я бы не стал противопоставлять эту модель западной, где общество более атомизировано, а благополучие пожилых людей обеспечивается скорее государством и их собственными усилиями, чем за счёт прочных семейных уз, потому что моделей и ситуаций, как мы все понимаем, великое множество. Помните голливудский фильм «Стой! Или моя мама будет стрелять»? И на западе есть случаи (и их много), когда жизненную энергию старшее поколение даже в преклонном возрасте черпает в заботе о молодых.

Но здесь я бы не согласился, что семья, традиции и/или государство должно быть панацеей от всех стариковских бед и забот. Меня немного смущает статистика, утверждающая, что во всех странах мира холостые, вдовцы и разведенные живут меньше, чем женатые и семейные. Это весьма нездоровая история, на мой взгляд. Ведь, казалось бы, достаточно просто осознанного отношения к пожилым людям со стороны каждого из нас, важно всегда задавать себе вопрос «правильно ли я себя веду?», «чем я могу помочь?» или, например, «почему я чувствую пренебрежение/отторжение» (если это так). Необходимо прорабатывать в себе все эти моменты, причём не только по отношению к пожилым, но и по отношению к людям вообще. Тривиальная мысль и, увы, не теряющая своей актуальности. Особенно в России, где пожилой человек зачастую ощущает себя жертвой политики государства, где остро стоит проблема оставленности, заброшенности, ненужности стариков.

Напоследок приведу цитату из одного текста с сайта anthropology.ru, посвящённого теме старости, где, по всей видимости, пожилой человек говорит от своего лица и основываясь на своём личном опыте:

«если есть определенные представления о пожилом возрасте, именно с ними будет резонировать наше подсознание. В этом аспекте мудрость — это способность разобраться в системе собственных убеждений, взаимоотношений и представлений. Процесс старения организма начинается с того времени, когда человек сам для себя решает, что достиг среднего возраста. На рубеже ХХ века 50-летний человек считался старым. В конце ХХ века 80-летний возраст не является пределом. Необходимо вернуть старшее поколение на его законное почетное место, ведь старость заслуживает признания и уважения. Необходимо освободить свое сознание от комплекса жертвы. Пока мы ждем, что правительство наладит дела, увеличит пенсии, мы не добьемся успеха как социальная группа. Необходимо объединяться с конструктивными решениями своих проблем. Неважно, какой направленности будут общественные организации, созданные пожилыми людьми, главное, чтобы шла инициатива снизу. А передать знания, опыт молодому поколению есть кому. Кроме того, пожилые люди должны сыграть свою роль в концепции национального примирения и согласия. Не стыдиться и не стесняться старости, хотя бы потому, что наша сегодняшняя жизнь без них была бы серой и бледной».

И действительно.

Фотографии Виши Эхо.