Не бери от жизни всё

Народ с одной понятен стороны
С другой же стороны он непонятен
И все зависит от того, с какой зайдешь ты стороны —
С той, что понятен он, иль с той, что непонятен

А ты ему с любой понятен стороны
Или с любой ему ты непонятен
Ты окружен, и у тебя нет стороны
Чтоб ты понятен был, с другой же — непонятен

Дмитрий Александрович Пригов

Чем больше я воспринимаю, думаю и говорю, тем сложнее двигаться дальше, так как всё плотнее натягивается передо мной невидимая материя, расположенная между двумя полюсами — рациональным и интуитивным. И не обойти никак эту завесу и не прорвать, так и идёшь, замедляя шаги в бессильном ожидании, когда же тебя отшвырнёт, когда выстрелит тобою эта своеобразная рогатка.

Но здесь я намеренно сгущаю краски — возможно, не всё так плохо. Начнём с полюсов. Когда я говорю о «рациональном», я имею в виду склонность и логичное желание человека понять, разобраться, проанализировать, найти пользу, смысл, всё просчитать и разложить по полочкам. Чтобы наступил порядок и гармония, ассоциирующиеся у большинства с настоящим счастьем, с миром и добром. Но всё это, что называется, «от головы» и степень склонности к такому подходу у всех разная. Ракету без такого подхода не построить, но при этом, скажем, дзен-буддизм одной только головой не постичь. Другое часто встречающееся слово, подходящее для описания «рационального» — система. Многое в окружающей нас действительности можно описать формулами, вписать в законы и правила, выявить определённые механизмы существования — все мы являемся частью системы, всё познаваемо и предрешено. Да не всё.

Второй полюс — «интуитивное», то, что движет нами, как правило, в детстве, а с возрастом — в состоянии опьянения, эйфории и в некоторых других случаях (случайность — одно из ключевых понятий в разговоре об «интуитивном»). Это те желания и мотивы, которые возникают абсолютно спонтанно и не ведут ни к каким заведомо запланированным результатам и итогам. Это не системно, неправильно, ненужно. Это хаос, беспорядок, зло.Однако мы всё равно зачастую действуем по наитию, на авось, что приводит к совершенно неожиданным последствиям, открытиям, к таким ситуациям, которые не могли бы образоваться, если бы мы действовали по плану, потому что плана такого просто не придумать. И это прекрасно, потому что мы не знаем и не можем знать, что для нас по-настоящему хорошо, а что плохо, что в этой жизни действительно важно. Не знаем и всё тут.

Вот и всё, змея кусает свой хвост, младенец гуляет по кладбищу, солнце садится за горизонт, чтобы наутро вернуться в зенит.

Александр Секацкий, например, говорит, что в сегодняшнее время скорость (абсолютно функциональное свойство, состоящее на службе у «рационального») становится стилеобразующим феноменом и «добродетель неспешной беседы относится к числу наиболее прочно забытых» — ну куда это годится? Подобное противопоставление скорости и неспешности — один из примеров полярности «рационального» и «интуитивного». Здесь, думаю, всё понятно.

Вот я написал предыдущие три абзаца — ведь они абсолютно «от головы». Как здесь не вернуться к первому и не посетовать лишний раз на то, как тяжело сделать следующий шаг — ведь хочется «чистого высказывания», а получается сухой анализ. Попробую сделать отчаянную попытку перепрыгнуть через завесу в область непознаваемого и поговорить о вечном — о любви.

Любовь почти всегда представляется как благо, высшая ценность. Мы хотим любить и быть любимыми, готовы ради любви на всё. Но разве всегда любовь это благо? Из-за любви люди предают, убивают, теряют всё, в том числе самих себя. Любовь не только порождает живое, но и зачастую становится причиной его гибели. Как можно однозначно судить о любви даже в такой простой бинарной плоскости, как «плохо-хорошо», не говоря уже о других измерениях и категориях. Можно сказать, что без любви человечество вымерло бы и инстинкт продолжения рода, также как инстинкт стадности, необходимость построения отношений, семьи, племени, общества — всё это дано нам от природы. Да, дано. Но не всем.

Здесь нельзя обобщать. Для кого-то это чуждо, а из тех, кому не чуждо, далеко не всем подобное неравнодушие принесло счастье и радость. Но кому-то принесло, да, много кому; и растёт население Земли и уровень жизни, говорят, растёт, и цветочных магазинов всё больше, и Стас Михайлов всё популярнее. И пусть так оно и будет. Но нельзя судить однозначно. Любовь — это непознаваемое, «интуитивное», индивидуальное. Нет двух одинаковых пар (тем более — троиц, квартетов и прочих шведских радостей), нет идеальных схем отношений. Кто-то смиренно терпит, старается и всё ближе к некому «срастанию» в единый андрогинный организм, кто-то просто тешит либидо, кто-то не знает и знать не желает, что ему надо от второго человека, просто хочет быть рядом и не может по-другому. И не просчитать здесь ничего, потому что это чувства. И шагать вот вроде легче стало.

Да что уж там — никаких полюсов-то нет на самом деле. Их рисует «интуитивное» воображение на основе «рациональных» размышлений, вот и всё, змея кусает свой хвост, младенец гуляет по кладбищу, солнце садится за горизонт, чтобы наутро вернуться в зенит.

Полюсов можно разглядеть много. Например, векторы развития человека — «физическое» и «духовное». Спорт и мышление (а то и мышление о мышлении). Оба направления ведут нас к границам человеческих возможностей и в перспективе стремятся к расширению этих границ, если ты движешься между этими полюсами, то вновь перед тобой натягивается материя, вновь замедление шагов, сомнения, тревоги. Мечтал стать футболистом, а стал успешным психологом — даже при наличии других атрибутов «хорошей» жизни (деньги, семья, друзья — подставим цифры в формулу, затем улыбнёмся и зачеркнём) человек будет терзаться, наблюдая по телевизору нарезку красивых голов, от невозможности повторить увиденное. Точно так же, как успешный спортсмен может сожалеть о ненаписанных книгах или несыгранных ролях.

Популярный лозунг «бери от жизни всё» рисует в уме картины экстремального отдыха, кругосветных путешествий, ярких улыбок и криков восторга. Но если мы говорим «жизнь» и «всё», то это же включает и духовный поиск, и негативные эмоции, и потери, травмы, скуку — ВСЁ. И если брать, то уж брать — «жить, думать, чувствовать, любить, свершать открытья» (Б. Пастернак). То есть и книги читать, трудиться (и физически, и интеллектуально), и с людьми разговаривать, не только очаровываться, но и разочаровываться. Жизнь прекрасна в своём многообразии, важен весь спектр чувств и эмоций — разве нет? Ощущение мышления ничуть не менее важно, чем физические ощущения, как говорил Мамардашвили: «Мысль есть нечто, во что мы заново, снова и снова должны впадать, "как в ересь", как впадают в любовь». И с этим нельзя не согласиться.

Мечтал стать футболистом, а стал успешным психологом — даже при наличии других атрибутов «хорошей» жизни (деньги, семья, друзья — подставим цифры в формулу, затем улыбнёмся и зачеркнём) человек будет терзаться, наблюдая по телевизору нарезку красивых голов, от невозможности повторить увиденное.

Недавно во время ночной прогулки по Питерским барам образовался случайный диалог с молодым гостем из Швейцарии. Парень, ликуя, заявлял, как ему хорошо, как он работает в банке, входит в юниорскую сборную по плаванию и что-то ещё. «Я хочу взять от жизни всё!» — кричал собеседник на весь Невский. Я вкратце изложил ему содержание предыдущего абзаца (благо, уровень английского позволяет) — гость сразу стал серьёзнее и моментально исправился: «Нет-нет, не всё, только в определённых областях!». Я продолжал смотреть на него в ожидании продолжения. «Ну, пока хочу», — наконец услышал я то, что хотел.

Прекрасны и одинаково важны и умные, и глупые, технари и гуманитарии, координаторы и исполнители, спортсмены и философы. Об этом много сказано-пересказано. Осталось, пожалуй, одно — не думать об этом. Не категоризировать, не обобщать. Перед «рациональным» по-прежнему стоит много задач: нужно искать ресурсы для дальнейшего существования человечества, лечить рак, составлять мудрые законы для поднятия уровня жизни, лететь на другие планеты. А лишний раз переставлять книги на полках — иногда приятно и эстетично. Но не более.

Хочется выйти за рамки описанного. Выскочить из системы, перестать осознавать и переосознавать её. Забыть формулы, числа, механизмы. Научиться говорить по-настоящему, видеть по-настоящему, думать по-настоящему, жить. По-своему, честно, чисто, уникально, что ли (именно «уникальность» представлял самой ценной чертой человека часто цитируемый в «Стенограмме» Александр Пятигорский). И вот это сложно. И именно это заставляет иной раз промолчать. Замедлить шаг. Остановиться.

На этом и остановимся.

Каждое утро на протяжении многих лет
я появляюсь на грани травы и воды.
Я убеждаюсь, что у теней отражений нет.
Все это знают, но мало кто делает выводы.

Николай Байтов

Фотографии Флавии Австралии и Лены Стрыгиной (фотолаборатория ONE LAB).