Жизнь бьёт ключом (20)

Взгляд пытается прорваться сквозь тонкую сетку эфира, проникнуть ближе к ядру, к сердцу происходящего, уловить что-нибудь, выхватить, заграбастать. Но взгляд этот — комар, бьющийся о сетчатую ткань окна палатки, ежесекундно подвергающийся опасности быть прихлопнутым, смятым глубиной открывающейся внутри перспективы. Жужжит-пищит-выкаблучивается, но не укусить никак, не напитаться. Ведь взгляда одного недостаточно — важен слух, вкусовые и тактильные ощущения, ароматы, синхронизация сознания и воспринимаемой ситуации. Тогда в палатке улавливается шёпот и шорох, тепло человеческих тел, запах костра, дегтярного мыла, бумаги, сотня мелочей и десяток жизненно важных предметов, идеи, темы, переживания и что-то ещё, ещё…

Схватись за каждую ниточку, потяни и перспектива тебя прибьёт, накроет километровым слоем пресной воды, присыплет песком и сверху положит тяжеленный кусок неба — чтобы наверняка. Что я имею в виду? Например, шёпот — даже если не различимы слова, мы всё равно ощущаем причастность к обряду, к таинству, видим древних шаманов, шепчущих заклинания, матерей, тихо напевающих колыбельную, разведчиков, воров и всех, кто сговорился не спать этой ночью. В шёпоте этом — лекции по истории литературы, рассказы о путешествиях, последние новости и предпоследние планы на жизнь.

В нём же — треск прогорающих дров, пламя от которых прорезает тьму (шорох ткани тоже слышен), греет, а иногда и обжигает, заставляя причудливо завиваться волосы на теле (словно колосья на полях под беспощадным солнцем). А ведь у дров этих своя история — они древнее и могучее нас, и кто знает, что пережило это дерево, прежде чем дополнить нашу сиюминутную картину бытия.

И во всех этих чудесах цивилизации — тот же шёпот и шорох, огонь и бумага, человеческое сознание, комариный писк и дегтярное мыло

В том же шёпоте — шелест волн, знающих про нас правду. Вода — настоящий кладезь звуков, да и не только звуков, она хранит нас и всё, что нам дорого. Хранит, стережёт и убаюкивает, заворачивая в пенную пелену, дав нам поиграть с разноцветной расписной погремушкой, напевает, раскачивает, лелеет.

Где-то вдали — мерцающие огни населённых пунктов, музыка, шум моторов, цивилизация. Всё это — в шёпоте, всё это плывёт к нам по волнам и растворяется в огне под чутким надзором продуваемых ветрами горных пиков и облаков, до которых, кажется, можно допрыгнуть без разбега. И во всех этих чудесах цивилизации — тот же шёпот и шорох, огонь и бумага, человеческое сознание, комариный писк и дегтярное мыло.

И нет в природе ничего особенного, если упустить из виду тот факт, что всё в ней — особенное. Это мы, люди, придаём явлениям значение, смысл, вес и статус, делим на категории и присваиваем приоритеты. Именно мы создали это бесконечное фрактальное облако тегов вокруг феномена природы, но природа сама по себе от этого не стала ни лучше, ни хуже. Конечно, каждому свой самолёт, кисти, краски и стилус. Рисуем и созерцаем этот мир — кто во что горазд. И шепчем. И жужжим. А в паузах ощущаем себя счастливыми.

И, как ни крути, мы с природой уже неделимы. Мы нужны друг другу. Мы связаны, может, и не в фёдоровском смысле «философии общего дела», но взаимодействуем как фармакон и апотропей, как голосовые связки и речь, как девочка и качели. Перед глазами дивный пейзаж: горный склон, зелёные поля, берег моря, закатное небо невероятного цвета, камни, цветы, деревья. Но чего-то не хватает. И стоит среди этого пейзажа появиться забытому ботинку, спичечному коробку, электрической вышке, пирамидке из камней, мешку с мусором (метаметафорическая сокровищница) — как некий неосязаемый механизм начинает работать, дополненный последней, необходимой деталью. И вновь слышится шёпот. И жизнь начинает сочиться сквозь невидимые поры составляющей всё вокруг материи. Забываются предрассудки, уходят в небытие идеологии и симулякры. Круг замыкается.

Вокруг те же горы, облака, вода и огонь. Люди с их мирами, фракталами, приоритетами. И стихи вне эпиграфов и эпилогов, вне бумаги и текста, вне слуха и зрения. Красивые такие. ЖБК, одним словом. Спасибо.

Фотографии Рустама Имамова.